КультураЗдание Центра Гейдара Алиева стало визитной карточкой Баку – и одной из последних работ Захи Хадид. О том, как живет и развивается ее архитектурное бюро после смерти основательницы, а также о тенденциях в современной архитектуре журнал «Баку» поговорил с исполнительным директором Zaha Hadid Architects Кристосом Пассасом, посетившим Баку.
Кристос Пассас родился на Кипре. Живет в Лондоне. Профессиональное образование получил в Школе архитектуры Института Пратта в Бруклине (Нью-Йорк, США). Выпускник Архитектурной ассоциации Лондона и ее преподаватель. С 1998 года работает в архитектурном бюро Zaha Hadid Architects в качестве ведущего дизайнера и исполнительного директора. Профессор Института архитектуры Дессау. Преподает в АА Design Research Lab.
БАКУ: Расскажите, как вы пришли в профессию.
КРИСТОС ПАССАС: На строительной площадке я впервые оказался в 11 лет. Компания отца занималась строительством крупной электростанции – проект большой, задействовавший тысячи людей. Отцу было трудно и вдохновляюще одновременно. Кажется, тогда-то я и понял, что стану архитектором. А уже начав изучать архитектуру, увидев, сколько всего прекрасного построено в мире, окончательно убедился в правильности выбора.
БАКУ: Где и у кого вы учились?
К.П.: Начинал учебу в Греции, продолжил образование в США, где получил степень бакалавра, потом в Лондоне поступил в Архитектурную школу Архитектурной ассоциации. У меня было множество наставников. Самым значимым, конечно же, считаю Заху Хадид, у которой я продолжал учиться и по окончании института. В Архитектурной школе среди моих менторов был Патрик Шумахер (нынешний глава Zaha Hadid Architects. – БАКУ). Многому я научился и у коллег: наши творческие дискуссии всегда весьма продуктивны и каждый раз привносят в общее дело что-то новое.
БАКУ: Сколько лет вы проработали с Захой Хадид? Каким она была руководителем?
К.П.: Двадцать лет. Довольно долгий срок. Заха Хадид была очень требовательным руководителем. Эта требовательность проистекала из желания создавать проекты, превосходящие все существующее в мире архитектуры. Это качество было в ней очень естественным, поскольку архитектура сама по себе профессия очень требовательная. Архитектор обязан создавать продукт и принимать решения в очень жесткие сроки. Вокруг себя Заха Хадид объединила специалистов самого разного профиля, и это имело большое значение в работе, ибо каждый из нас обогащал общее дело знаниями и навыками.
«Центр Гейдара Алиева в известном смысле символ, многое говорящий о характере народа»
БАКУ: Какие из многочисленных проектов бюро вели именно вы?
К.П.: По завершении образования в Архитектурной школе я поступил в бюро на должность младшего дизайнера. Участвовал в строительстве моста Шейха Зайда в Абу-Даби, работал над проектами Музея современного искусства в Цинциннати, MAXXI – Национального музея искусств XXI века в Риме. Первым проектом, ведение которого поручили мне, был научный центр Phaeno Science Centre в Вольфсбурге в Германии (названный газетой Guardian одним из 50 лучших зданий ХХ века. – БАКУ). Потом я занимался торгово-офисным центром Opus Office Tower в Абу-Даби и реконструкцией площади Элефтерия в Никосии на Кипре, бизнес-центром Dominion Tower в Москве и технопарком Сбербанка в центре «Сколково». Также в списке моих проектов в бюро Филармония в Екатеринбурге и генеральный план района Кузьминки в Москве.
БАКУ: Каков modus operandi бюро Zaha Hadid Architects спустя два года после безвременной кончины его основательницы?
К.П.: Компания продолжает динамично развиваться. Мы стремимся сохранить наши достижения на архитектурном рынке, стараемся, чтобы сотрудники бюро чувствовали себя комфортно, развиваем деятельность в новых сферах, таких как разработка генеральных планов. У нас имеются проекты как в России, так и в других бывших советских республиках – по моему мнению, это очень перспективное поле деятельности. Понимаю, время сейчас непростое, но меня интересует архитектурное развитие этих регионов. Хотелось бы привнести нечто яркое в облик этих мест и украсить жизнь их обитателей. Сейчас modus operandi компании сфокусирован на некоей децентрализации деятельности, предоставляющей сотрудникам большую творческую свободу и в то же время наделяющей их большей ответственностью за принимаемые решения. В бюро есть молодые таланты, которые, уверен, в дальнейшем станут узнаваемыми лицами компании. Мы делаем все, чтобы Zaha Hadid Architects не превращалась в некий неповоротливый монолит и оставалась такой же динамичной структурой.
БАКУ: Будут ли проекты, начатые уже без Захи Хадид, транслировать ее узнаваемый стиль и философию?
К.П.: Разумеется! У нас очень узнаваемый стиль. Здания, которые мы строим или реконструируем, бесспорно носят на себе отпечаток стиля компании. При этом у нас очень разнообразный и динамичный коллектив: европейцы, американцы, арабы, и каждый несет что-то свое, национальное. В результате создается уникальный сплав культур. Так было и при Захе Хадид. Она была открыта новым идеям и никогда не держалась догм. В этом и есть залог успеха.
БАКУ: Что такое вообще «стиль Захи Хадид»? Что роднит его с русским конструктивизмом?
К.П.: Русский конструктивизм был одним из источников вдохновения Захи Хадид, но скорее не как чистый стиль, а как идея, концепция. На раннем этапе ее творчества еще прослеживались мотивы конструктивизма – скажем, супрематизм Малевича. Однако со временем Хадид стало интереснее передавать идеи и содержание, заключенные в соответствующих формах. Развиваясь, она все больше интересовалась неким ощущением полета в пространстве, трехмерностью пространства, нежели ограничивающими его законченными формами. На самом деле Малевича это тоже интересовало. Его элементы объемны, и сегодня благодаря новым технологиям можно легко визуализировать идеи авангардистов.
Сто лет назад даже представить себе было невозможно то, что мы делаем сейчас. Технологии сделали нас чуточку умнее, но идеи прошлого и их развитие продолжают служить источником творческого вдохновения. Помимо конструктивизма на стиль Захи Хадид повлияло искусство каллиграфии. Позднее она заинтересовалась идеей текучего, изменчивого пространства. Стиль Хадид постоянно менялся. Просто невозможно представить, чтобы она мыслила и творила одинаково, скажем, в конце прошлого века и в наши дни.
БАКУ: Какие области архитектуры и дизайна сегодня кажутся вам наиболее перспективными, значимыми? Над чем вы с коллегами сейчас работаете?
К.П.: Мы намерены расширить нашу деятельность в узкоспециализированных областях, таких как аналитика, цифровой дизайн, программная обработка данных в дизайне. Есть и еще более специфические области, например мастер-планы аэропортов или высотных зданий, требующие узкопрофессиональных знаний и навыков. Наконец, есть еще одна область, в которой мы пока не очень широко известны, но она становится все более значимой в нашей работе. Это работа с общественными пространствами, ландшафтами и открытыми площадями.
БАКУ: Вы вели в Москве строительство бизнес-центра Dominion Tower. Расскажите о ваших впечатлениях.
К.П.: Работа началась еще до финансового кризиса. Нас пригласили спроектировать семиэтажное офисное здание, мы сделали проект экстерьера и интерьера. В какой-то момент из-за кризиса все остановилось, тем не менее в итоге здание было построено. Недавно мне довелось его посетить. Оно выглядит все так же инновационно и содержится в хорошем состоянии. Это проект, которым я горжусь.
БАКУ: Единственная постройка бюро Захи Хадид в Баку – Центр Гейдара Алиева. Какое место он занимает в ее творчестве и насколько, на ваш взгляд, это здание изменило образ города?
К.П.: Думаю, оно определенно изменило облик города, говорю это со всей откровенностью. Этот проект обозначил место Баку на архитектурной карте мира с точки зрения туризма и культуры. Конечно, это далеко не единственный объект, который нужно увидеть, приехав в Баку. Но Центр Гейдара Алиева в известном смысле символ, многое говорящий о характере народа. Мы приложили все силы, работая над ним, получили большую поддержку от государства, и результат оказался очень хорошим. Интерьер прекрасен, замечательные залы. Центр является не только нашим достижением, но и достижением всего города, всех тех, кто был занят в его проектировании и постройке.
БАКУ: По-вашему, добавило ли здание современной атмосферы и свежести Старому городу?
К.П.: Безусловно. Пространства центра создают ощущение свободы. Само здание определенно внесло свой вклад в атмосферу Баку. Важно при этом, что это не какой-нибудь коммерческий проект вроде пятизвездочного отеля, а нечто гораздо большее: объект культуры, функциональный объект, который при этом затрагивает струны души.
БАКУ: Было ли для Хадид важно поработать именно в Баку?
К.П.: Думаю, такое предложение имело для нее большое значение. Она всегда говорила, что работать в Баку для нее честь. И полагаю, что Центр Гейдара Алиева стал венцом карьеры Захи Хадид, которая продолжалась более двадцати лет.
БАКУ: Каким вы видите наш город сегодня?
К.П.: Баку – очень динамичный город. Здесь отлично сочетаются этнический характер, культура, история, в том числе недавняя, современность, попытки найти идентичность в новом мире. Баку произвел на меня очень хорошее впечатление. Надеюсь, мне еще представится возможность прогуляться по городу, осмотреть его достопримечательности, рынки и жилые здания.
БАКУ: Как вам кажется, интересен ли Баку с точки зрения современной архитектуры? Здесь сочетаются разные эпохи и стили – от классики до современности.
К.П.: Да, здесь большое разнообразие стилей. В качестве примера другого подобного города можно привести, например, Рим. Сочетание стилей интересно само по себе, но не всегда нужно держаться за прошлое. Удачный контраст старины и современности вносит аромат в образ города.
Личности 
