В 2007 году режиссер Андрей Кончаловский представил документальный фильм «Гейдар Алиев: бремя власти». Наш корреспондент встретился с режиссером фильма, лично знавшим Гейдара Алиевича Алиева, чтобы побеседовать с ним о его картине. 

«Алиев был наделен особым талантом. Ему суждено было стать выдающимся политиком – где бы и в какое время он ни жил. Даже если бы не знал Гейдара Алиева лично, я снял бы этот фильм»

Кинофильм «Гейдар Алиев: бремя власти» состоит из двух частей, каждая из которых начинается с документальной хроники, воспроизводящей трагические события в Баку в январе 1990 года. Советские танки вошли в город, убиты мирные жители. В этот ключевой для истории момент Гейдар Алиев, к тому времени персональный пенсионер, принимает решение вернуться в большую политику. Недавний советский лидер бросает вызов системе, частью которой он долгое время был. В картине Андрея Кончаловского речь идет о политике, чья политическая харизма не зависела от времени и места. О человеке, который всегда оказывался выше обстоятельств. В конце 1960-х Гейдар Алиев, генерал КГБ, сумел провести в Азербайджане беспрецедентные для советской системы реформы, в результате которых экономика республики стремительно развивалась даже во времена брежневского застоя. Он поддерживал национальную интеллигенцию и снимал с полки опальные фильмы. В обход существующих правил он избавил республику от засилья коррупционеров. Возвращал из тюрем диссидентов и уважал своих политических оппонентов. В 1990-х он смог повернуть ход истории и вернуться к власти в тот момент, когда его уже сбросили со счетов. Он пошел на непопулярные меры, чтобы спасти свою страну от кровопролития. В финале фильма президент Азербайджана Гейдар Алиев выступает перед курсантами военного училища: падает от боли, встает и опять падает, и снова встает, чтобы продолжить свою речь. Зал рукоплещет стоя. Эти кадры облетели весь мир…

БАКУ: Что побудило вас в конце нулевых взяться за фильм, посвященный Гейдару Алиевичу Алиеву?

А.К.: Меня занимает сама тема: власть как бремя, власть как забота о народе. Фигура Гейдара Алиева и его деятельность уникальны для советского государства. В истории СССР не было человека, который, будучи генералом КГБ, стал бы национальным героем. Это беспрецедентное явление. Его биография удивительна: он очень высоко взлетел при Брежневе и потом имел все шансы занять главный пост в СССР, но в результате был фактически уничтожен как политический деятель. При советской власти такой ход событий был необратим. Не было случая, чтобы ушедший со сцены политик сумел бы себя реанимировать. Но Алиев не просто вернулся, он вернулся как лидер страны и создатель нового государства.

Алиев был наделен особым талантом. Ему суждено было стать выдающимся политиком – где бы и в какое время он ни жил. Вот почему я взялся за этот фильм. Я снял бы его, даже если бы не знал Гейдара Алиева лично…

БАКУ: Но вы его знали… В фильме использованы кадры вашего интервью с Гейдаром Алиевым, снятые в 2002 году. Какое он производил впечатление при личном общении?

А.К.: Он производил впечатление крупнейшего политического деятеля – отца страны и вождя нации. Я не преувеличиваю. Каждое его слово было взвешенно, он хорошо знал цену своих высказываний.

БАКУ: Кульминацией вашего фильма стали события января 1990 года – ввод советских танков в Баку. Этими хроникальными кадрами открываются обе части вашего фильма. Почему вы выбрали именно этот момент истории в качестве ключевого?

А.К.: Вы ошибаетесь. Это не кульминация фильма: вы неправильно проанализировали его структуру…

БАКУ: Тогда какой момент вы считаете кульминационным?

А.К.: Возвращение Гейдара Алиева в Баку в качестве национального лидера, несмотря на сопротивление оппозиции – как справа, так и слева. Когда он решил поехать на переговоры, он рисковал своей жизнью. Это надо понимать. Потому что это и есть настоящая кульминация. Человек, которого никто не рассматривал в качестве действующей политической фигуры, вернулся. И не просто вернулся, а сумел переломить ход исторических событий.

БАКУ: Согласны ли вы с тем, что благодаря Гейдару Алиеву Азербайджан пошел по альтернативному пути, тогда как в большинстве других бывших союзных республик к власти пришли националисты?

А.К.: Национализм бывает разного толка. Он может быть губительным, но бывает и конструктивным. Это либеральная идея критикует национализм как явление. Но Гейдар Алиев ведь тоже был националистом – в хорошем смысле слова. Национализм – очень важная составляющая большой политики, которая защищает нацию от размывания и захвата. Алиев был великим политиком и не мог, возглавляя страну и заботясь об интересах ее граждан, не быть националистом. Политическая модель должна соответствовать национальному менталитету – и в этом смысле всякий путь развития можно считать альтернативным. Это либеральная иллюзия, будто есть некая универсальная модель, применимая к любой стране. Нет такой модели. И Алиев, в отличие от Михаила Горбачева, это хорошо понимал. Азербайджану в этом смысле повезло с лидером.

БАКУ: В своем фильме вы тоже противопоставляете эти две политические фигуры – Михаила Горбачева и Гейдара Алиева. Вы действительно считаете, что реформы, которые провел Алиев в Азербайджане в 1960-х годах, предвосхитили перестроечные идеи Горбачева?

А.К.: Михаил Сергеевич не добился того, чего хотел. Его знаний и политической прозорливости не хватило для того, чтобы провести задуманные реформы. У тех, кто делал перестройку, были иллюзии, что разрушение существующего строя приведет к процветанию и все начнут усердно трудиться для собственного блага. В результате распалась целая страна… В 1960-х годах Гейдар Алиев провел в Азербайджане очень радикальные преобразования, коснувшиеся всех сфер жизни, и это вызвало нарекания со стороны руководителей страны, Брежнева в частности. Но Алиев пользовался покровительством Андропова, который стоял в тот момент во главе КГБ. И это говорит о том, что в недрах самой власти уже тогда назревали реформаторские настроения. За образец была взята так называемая «венгерская модель». В Венгрии в те годы были проведены грамотные реформы, которые подтолкнули развитие экономики страны. Андропов тогда инициировал поездку Алиева в Венгрию. Это очень интересный момент с точки зрения гносеологии власти: КГБ – оплот консерватизма, и вдруг его глава выступает инициатором преобразований.

БАКУ: Считаете ли вы отношения Гейдара Алиева с интеллигенцией образцом для правящей элиты?

А.К.: Алиев вел себя так, как ему подсказывала интуиция. Он знал, что азербайджанская национальная интеллигенция обладает очень высоким уровнем культуры, и сумел оценить ее творческий потенциал. Они нуждались в его поддержке и покровительстве, а он нуждался в поддержке интеллектуальной элиты. Это было взаимное движение навстречу.

БАКУ: В вашем фильме есть очень жесткие монтажные склейки: Михаил Горбачев произносит речь на церемонии вручения ему Нобелевской премии мира, а встык идут документальные кадры трагедии в Нагорном Карабахе. Если говорить в сослагательном наклонении, считаете ли вы, что если бы на месте Горбачева оказался Гейдар Алиев, то реформы проводились бы более взвешенно и последовательно и многих трагических событий можно было избежать?

А.К.: Я не знаю. Сослагательного наклонения для истории не существует. Михаил Горбачев – фигура трагическая. Он и сам это вряд ли понимал, а Нобелевский комитет не понимал точно. Развал огромной страны означает, что был выбран не самый мудрый способ перехода от одной формы правления к другой. Гейдар Алиев это понимал. Историческая мудрость – редкое качество особых людей. И оно не зависит от политической ориентации. Можно быть либералом и оказаться на правом крыле или быть убежденным консерватором и оказаться на левом фланге. Любые политические убеждения должны соответствовать историческому моменту. Алиев был сперва марксистом, потом почти что националистом. Но он всегда оставался политическим мудрецом. Вот что действительно важно. Это то, что отличает по-настоящему великих политиков.

«Возвращение Гейдара Алиева в Баку в качестве национального лидера, несмотря на сопротивление оппозиции – как справа, так и слева. Это и есть кульминация фильма»