Одним из главных событий парижского сезона стала премьера проекта Ильи Хржановского «Дау» – фильма? перформанса? выставки? – на основе биографии знаменитого бакинца Льва Ландау. Проекта возвышенного, возмутительного и захватывающего.

«Дау» оккупировал два стоящих друг напротив друга знаменитых парижских театра. В театре Шатле, которому полторы сотни лет и который помнит первый визит дягилевской труппы в Париж, и театре де ла Вилль, в свое время принадлежавшем Саре Бернар, пахнет незабываемой советской столовкой и ходят толпы народа, сверяясь с планом и выстраивая маршрут от «Пропаганды» к «Оргии» (так называются кинозалы). История подготовки «Дау» подошла к концу: в прошлом остались и три года съемок в Харькове (с 2008-го по 2011-й), и длиннющий монтажный период. Сейчас режиссер Илья Хржановский держит в руках 700 часов материала, снятого на пленку 35 миллиметров, и начинает его показывать. После месяца в Париже «Дау» ожидают в Берлине и Лондоне.

Прототип

Дау – прозвище Льва Ландау, гениального советского физика, лауреата Нобелевской премии. Он сам так представлялся – его смущало громкое имя. «Ну какой я лев? – говорил он. – Скорее заяц». (На фотографиях можно увидеть худое вытянутое лицо – и правда, ничего львиного. Правда, и заячьего ничего – во взгляде часто веселье и совсем нет страха.)

Дау родился в Баку в 1908 году; его отец был инженером в The Caspian-Black Sea Joint-Stock Company, а мать – врачом в Бакинской женской гимназии. Детство юного гения (а он с детства показывал выдающиеся способности и в 14 лет поступил в Бакинский университет сразу на два факультета – физико-математический и химический) протекало в постоянной борьбе с отцом: тот хотел сделать из сына музыканта, пытаясь усадить его за рояль, а первоклассник сбегал из шестикомнатной квартиры в сарай, где увлеченно выписывал углем на стенах формулы.

В 16 лет за особые успехи Ландау был переведен в Ленинградский университет, в 19 с блеском его окончил, а далее – фантастическая научная карьера, создание собственной научной школы в СССР, участие в атомном проекте, фундаментальные работы в самых разных областях физики. Но много ли общего имеет Лев Ландау с Дау – героем фильма?

Договор о ненападении

Общего – только гениальность и диковатые отношения с женой. В 1999 году вышли мемуары Коры Ландау (которые и подтолкнули Хржановского к идее фильма), и широкая публика узнала то, о чем полвека говорили физики в своей среде: у этой пары был скандально открытый брак. Ландау настоял на том, чтобы Кора подписала договор (разумеется, юридической силы не имеющий): в браке она обязалась не ревновать. Ландау приводил в гости знакомых дам, и задачей Коры было приготовить все к встрече и исчезнуть; сама она вовсе не стремилась к «открытости», но Ландау настаивал – и она несколько лет разыгрывала роман с одним из своих поклонников, потому что отсутствие романов у жены раздражало мужа. (Когда искренне влюбленный поклонник понял, что его используют и на самом деле ему ничего не светит, он был страшно огорчен.) Именно отношениям с женой и собственно жизни Коры посвящена примерно треть главных эпизодов фильма. 

Как все устроено

Сейчас главных эпизодов 13 штук, они разной продолжительности, от двух до трех часов. (Весь остальной материал, говорят, будет смонтирован в телесериал и использован в проекте Dau Digital.) В залах Шатле и театра де ла Вилль они шли вне какого-либо порядка – можно было в любой момент начать смотреть Dau 3, потом перейти в другой зал к середине Dau 10 и в третьем зале застать финал еще какого-нибудь Dau. Театры были открыты 24 часа в сутки, оборудованы от подвалов до чердаков.

Чтобы попасть в театр, нельзя было просто купить билет – надо было «запросить визу». Так подчеркивалось, что «Дау» – отдельное государство. Визы были шестичасовыми, 24-часовыми и бессрочными; в «визовом центре» (или на сайте, всё как в обычных посольствах) зритель заполнял анкету, потом его фотографировали и выдавали беджик. Соответственно, всё, что удастся увидеть за шесть (или 24) часов, – ваше; полноты информации никто не гарантирует. «Бессрочная» виза подразумевала право приходить в «Дау» и уходить из него все то время, что проект идет в Париже.

Герои

Так все-таки Ландау или нет? Ну вообще-то Теодор Курентзис. Не гениальный физик, но гениальный дирижер. Во всем проекте около 300 героев – и всех (кроме Коры, роль которой была дана профессиональной актрисе Радмиле Щеголевой) «сыграли» не актеры. Кавычки тут неслучайны, потому что вообще-то никто никого не играл. Люди были собой – и говорили о том, что важно им, а не то, что было важно физику Ландау.

Например, в роли академика Капицы (в фильме он носит фамилию Крупица) снялся знаменитый театральный режиссер Анатолий Васильев – и долгий разговор «Ландау» и «Капицы» посвящен не физическим проблемам, а Платону и Дон Жуану. Курентзис в диалоге с «Корой» о красоте (Ландау, как известно, был одержим женской красотой) произносит не заранее написанный текст, а то, что он, Курентзис, думает о красоте, – не пытаясь ни скрыть акцент, ни изменить течение собственных мыслей, чтобы изобразить другого человека. Более того, в биографии Дау появляется жизнь в Новосибирске (где физик не работал, зато работал Курентзис) и роман с греческой актрисой, с которой он говорит на греческом языке. И это общий принцип фильма: Хржановский берет главное в персонаже и находит в реальной жизни человека, у которого эта черта, эта суть тоже главная, но без привязки к деталям. Главное в Ландау – гениальность; вот вам, пожалуйста, гений в его роли. А в безымянном юном фашисте, сначала призванном в Институт в качестве подопытного культуриста, а затем фактически взявшего власть и разрушившего Институт буквально, до руин (фильм не ограничен только тем периодом, когда Институтом руководил Дау, огромное количество материала посвящено существованию Института уже в ту эпоху, когда тяжело больной ученый не влиял на происходящее), главное – ощущение темной силы и уверенности в том, что именно он имеет право решать, кому жить, а кому умереть. И его «роль» была отдана реальному лидеру скинхедов Максиму Марцинкевичу по кличке Тесак, что сейчас отбывает в России уголовное наказание за экстремизм. В кадре он спокойно и уверенно излагает свои взгляды. Зал вздрагивает от отвращения.

В других ролях – знаменитый режиссер Питер Селларс и художница Марина Абрамович, певец и композитор Николай Воронов (ему досталась роль сына Ландау) и украинский политик Михаил Добкин (в «Дау» – первый секретарь горкома партии). И многие, многие другие – Хржановский брал людей как краски и помещал их на «холст», вместе получилась поразительная картина. Достоверная по типам и фантастическая по общему сюжету и обстоятельствам.

Нет в мире совершенства