В концертном зале «Зарядье» состоялся концерт Большого симфонического оркестра им. П. И. Чайковского. Главным героем вечера стал Эльвин Ходжа Ганиев.

Программа концерта, ставшего важным событием московского сезона, состояла из двух частей, выстроенных по принципу контраста. В первом отделении – южный жар, восточное пламя, в центре сцены – скрипач Эльвин Ходжа Ганиев; звучат не слышанный ранее в России Концерт для скрипки с оркестром Кемаля Ульви Эркина и Фантазия на темы оперы «Кармен» Франца Ваксмана. Во втором, когда на сцене только оркестр и дирижер Мариус Стравинский, – северная тягучесть, мрачность древней мифологии Финляндии; звучит «Лемминкяйнен» Яна Сибелиуса. Ход оказался весьма удачным: после антракта, когда Ганиева уже не было на сцене, фантастические музыкальные узоры Эркина в его исполнении будто продолжали вступать в диалог с ледяными картинами оркестрового предания о финском герое, отправившемся в царство смерти. Так вечер обрел художественную цельность, стал тем самым Gesamtkunstwerk, к которому стремятся все большие художники.

Концерт для скрипки с оркестром Кемаля Ульви Эркина состоит из трех частей и с точки зрения техники выглядит безумным испытанием на виртуозность, придуманным знаменитым профессором специально для того, чтобы срезать на экзамене самонадеянных юнцов. Эркин (в марте исполнится 118 лет со дня его рождения), один из отцов-основателей современной классической музыки Турции, много лет преподавал в консерватории Анкары, недолгое время даже ее возглавлял. Он выступал как пианист, руководил оркестрами, создавал красочные симфонические вещи, выплескивая свою фантазию с невиданной щедростью, но интонация «экзамена» периодически проглядывает в самых неожиданных местах. И 26-летний Эльвин Ганиев с «задачкой» справился виртуозно.

Сын музыкантов, он появился на свет в Анкаре, учился у сво¬его деда, профессора Сарвара Ганиева, получил степень бакалавра в Высшей музыкальной школе в Мадриде, затем – степень магистра в Высшей школе музыки, театра и медиа в Ганновере. В его послужном списке более десятка побед на престижных конкурсах.

Из трех частей концерта наиболее сложной с артистической точки зрения выглядит средняя, медленная часть. В своих сочинениях Эркин старался соединять принципы западной академической музыки и мелодику родного края, и когда речь идет о мгновенно несущихся частях (вроде последней, которую надо играть «с огнем»), они соединяются без проблем. Праздник, драка, жизненная буря – люди переживают их одинаково. Но в лирических моментах дорожки расходятся, в любви человек объясняется на своем языке, и та мелодия, что главенствует во второй части концерта, звучит из самого сердца Турции. Скрипка Гварнери в руках молодого музыканта поразительно точно передала эту нежнейшую интонацию.

Не менее примечательно второе произведение, с которым выступил Эльвин Ганиев. Фантазия на темы оперы Бизе «Кармен» для скрипки с оркестром написана Францем Ваксманом в 1946 году, в тот же период, что и концерт Эркина (его премьера состоялась в 1948-м на открытии оперного театра в Анкаре). Ваксман, чрезвычайно тогда востребованный в кино (он написал музыку к хичкоковской «Ребекке», «Бульвару Сансет» и «Окну во двор»), на другом краю Земли тоже переосмысляет принципы европейской классической традиции и их взаимодействие с музыкой Америки, ставшей для него родной (Ваксман, родившийся в Силезии, в 1934 году покинул Германию). Сочиняя вариации на темы Бизе, он убирает из «Кармен» грохотание рока, вызывающую откровенность вольной цыганки и жесткость бродяжьей жизни. Оставляет кайф свободного выбора, веселье странствий и азарт праздничной толпы. Кармен у Ваксмана – девчонка, ей лет 16, и она просто от души веселится. Скрипка Ганиева в эту девчонку и превращалась: легкость, узорчатость танца и никаких мрачных предчувствий.

Большой симфонический оркестр им. П. И. Чайковского и талантливый скрипач разговаривали на одном языке, а сдержанный, холодноватый стиль Мариуса Стравинского (внучатого племянника автора «Весны священной», в биографии которого английская Королевская академия музыки, сотрудничество с Мариинским театром и быстро развивающаяся международная карьера) в сочетании с пылким темпераментом Эльвина Ганиева оказался чрезвычайно уместен.