ЛичностиВ жизнь одних он вошел случайно, для других был мечтой. Но для всех героев спецпроекта журнала «Баку» об азербайджанцах, живущих в Санкт-Петербурге, этот город набережных, кружевных оград, ледяного ветра и белых ночей стал судьбой.
Путь на сцену Мариинского театра, в котором Тимур Аскеров недавно достиг вершины карьеры танцовщика – звания премьера, лежал через города и страны. Он как будто шел за путеводной звездой, спокойно и бесстрашно.
Весной этого года в афише Большого театра значилась «Легенда о любви», знаменитый балет Арифа Меликова в постановке Юрия Григоровича. В последний момент все исполнители роли Ферхада вдруг не смогли выступать – кто из-за болезни, кто из-за травмы. Москвичи попросили срочной помощи у петербуржцев, и Мариинский театр прислал своих Ферхадов – Тимура Аскерова и его коллегу Андрея Ермакова.
Триумфальные гастроли в Большом подчеркнули премьерский статус Тимура – и вскоре из первого солиста Тимур Аскеров стал премьером Мариинского театра. Случайность? Работа, работа, работа и вдохновение. Но загадывать он все равно не любит: «Я вообще ничего не планирую. Все самое лучшее в моей жизни происходит случайно».
Много лет назад третьеклассник шел по коридору школы в Гяндже (отец Тимура – военный, и в свое время его перевели служить в этот город) и услышал звуки музыки – в школе только что открыли танцевальный кружок. Мальчишка заглянул в класс: там разучивали танцы очень красивые девочки. Их внимание было обращено на старательных мальчиков, стоящих с ними в парах, и среди этих мальчиков Тимур узнал своих одноклассников. Вальсирующие девчонки задели его душу, а присутствие приятелей говорило о том, что не боги горшки обжигают, и, вернувшись домой, он попросил родителей записать его в кружок. Уже на следующий день он осваивал первые па и чувствовал себя очень счастливым. Но через полтора месяца кружок закрыли. Родители кинулись искать, куда пристроить ребенка «на танцы», и, переехав в Баку, отдали его в хореографическое училище.
Маленький Тимур с энтузиазмом готовился к вступительным экзаменам, учился маршировать под музыку, мечтал о настоящем вальсе, но, поступив, увидел, что реальность гораздо скучнее ожиданий. Надо стоять у станка и повторять, повторять, повторять одно и то же движение. «Все было очень медленно, очень нудно: заставляли подолгу держать ногу, тянуть мысок. Всем хотелось танцев и какого-нибудь веселья, а его-то и не было», – говорит взрослый Тимур.
Никто не объясняет детям, зачем нужны упражнения у станка и как эти движения пригодятся потом. Показывать записи балетов и занимать учеников в спектаклях начинают лишь в старших классах, а до них еще надо дожить. Тем не менее внутри у Тимура была странная уверенность, что все не зря, и рутину занятий переносил терпеливо. Когда же наконец детали головоломки сложились, движения, соединенные в танец, на глазах стали превращаться в вариации героев, подросток вложил в них весь энтузиазм, не востребованный в младших классах. Разумеется, после выпуска танцовщика Тимура Аскерова с ходу приняли в Азербайджанский театр оперы и балета, причем сразу стали предлагать сольные партии.
Все было прекрасно: любимая работа, уважение в труппе, растущий интерес публики – первая главная роль Полада в «Девичьей башне» не осталась незамеченной. Через год Тимур отправился с друзьями в отпуск в Киев. Просто взглянуть на город, побродить по Крещатику, покататься на кораблике по Днепру. Какой турист не подойдет к зданию Оперы, одной из лучших неоренессансных построек Киева? Тимур тоже подошел – и обнаружил на дверях объявление о просмотре в труппу прославленного театра. Киевская школа – одна из сильнейших на постсоветском пространстве, ее выпускники танцуют главные роли в театрах всего мира, от Мариинки до American Ballet Theatre. «Я решил: просто попробую. И меня сразу взяли. Я позвонил домой и сказал: «Мама, я не вернусь», – смеется Тимур.
Парня, уже исполнявшего сольные партии в Баку, в Киеве зачислили только в кордебалет – но все же не «поставили в пики» (так балетные говорят про артистов, изображающих свиту), а давали маленькие партии в четверках, восьмерках. Постепенно Тимур начал готовить и сольные выступления… но тут в Киев случайно приехал премьер Мариинки Леонид Сарафанов, учившийся и прежде танцевавший в Киеве. Он посоветовал Тимуру пройти просмотр в петербургскую труппу: «Там можно научиться еще большему». И Тимур отправился в путь.
Все снова сложилось прекрасно: его взяли в великую Мариинку сразу солистом. Единственное, что испугало Тимура, – то, что тогда творилось на улице. Одна из самых суровых питерских зим: сугробы, метровые сосульки обрушиваются на тротуары, ветер такой, что яростно машущие крыльями голуби летят будто хвостом вперед… Замотанный в шарф артист пробегал от общежития до театра и обратно и больше носа из дома не высовывал. Да и в самой Мариинке жизнь медом не казалась: директор балета Юрий Фатеев взять-то в труппу взял, но в репертуаре не занимал. Утром класс – и все; час работы в день – что это такое? «Теперь я понимаю, что Юрий Валерьевич ждал, чтобы я освоил стилистику театра, – говорит Тимур. – А тогда два-три месяца подряд чуть не ежедневно посещали мысли – может, вернуться? Все изменилось, когда начались белые ночи. И работа появилась, и стало понятно, что в это время Питер – самый красивый город на земле. Но только в это время!» – смеется он.
Он не ходил к начальству с просьбами («Самоназначение на роли здесь не принято», – говорит Тимур), но период адаптации прошел, и теперь нарабатывался репертуар. Первая большая роль в Мариинке – принц Зигфрид в «Лебедином озере». Эту роль в редакции Константина Сергеева, которая идет в Мариинском театре более полувека, принято называть «полторы вариации»: принц мало танцует сам, его дело – поддерживать балерину, концентрирующую на себе внимание публики на протяжении всего спектакля. Выделиться в партии принца Зигфрида трудно или даже невозможно – но к моменту дебюта роль была отточена танцовщиком так, что в этих самых полутора вариациях он запомнился публике как танцовщик галантный, но не исчезающий за сиянием балерины. «Если в спектакле участвует пара, то пара и должна быть видна на сцене, – считает Тимур. – Один другого не важнее. Друг без друга артисты не смогут сделать спектакль и рассказать о двух влюбленных людях».
Дальше карьера понеслась в бешеном темпе: девять новых ролей за сезон. Тимур получил всю ту классику, к которой стремился, и кропотливо создавал каждую роль. Его граф Альберт в «Жизели» сдержан в первом акте (не дело благородной особе слишком веселиться с пейзанками) и молитвенно самоуглублен во втором, печально-кладбищенском. Его Ромео пылок и влюблен совсем по-детски, трогательно и наивно. Его Золотой раб в «Шехеразаде» осторожно ластится к неверной жене хана – и вдруг окидывает ее неожиданно хищным взглядом. И в том же сезоне к нему приходит роль Ферхада в «Легенде о любви» – коронная, для больших артистов.
Два года назад на глаза танцовщику, занятому в репертуаре так, что в театре он чуть не ночевал, случайно попалось объявление о приеме заявок на XII Международный балетный конкурс в Москве. Юрий Фатеев посмотрел на пришедшего к нему Тимура с недоумением: «Это нужно людям, которые еще не устроились в балетном мире, тебе-то зачем?» Но танцовщик настаивал – и вместе со своей партнершей Оксаной Скорик отправился рисковать. Ведь это действительно риск: за более чем полувековую историю конкурса часто случалось так, что перспективные артисты, не завоевавшие медалей, уходили в тень, их карьера стопорилась. Победители взлетали вверх, а те, кто выступил достойно, но все же не стал лауреатом, cлыли неудачниками. Но Тимур не думал об этом.
«В этом есть что-то от спорта, – говорит он теперь. – Дух соревнования! Я хотел испытать это чувство и испытал сполна. Ничего подобного чувствовать больше не хочу!» Артист смеется, но глаза очень серьезны – в них память о суете конкурса, о незнакомой сцене, которую предоставляли для репетиций совсем на короткое время, о стремящемся сбежать от нервной взвинченности духе искусства, который необходим в па-де-де, чтобы не просто демонстрировать технику, но в маленьких фрагментах балета рассказывать историю любви. Первая премия и золотая медаль – у Тимура, вторая премия и медаль серебряная – у Оксаны. Эта вершина взята. Восхождение продолжается.
«Когда начались белые ночи, стало понятно, что в это время Питер – самый красивый город на земле»
