В последнее время людям и животным стало как-то тесно на земле. По закону природы слабые уходят, уступая место сильным, и не надо объяснять, кто из нас сегодня слабее. С исчезновением каждого вида многосложный пазл, который представляет собой наш мир, теряет яркие и красивые детали. Но у людей еще есть шанс вернуть уходящую натуру. О том, как это сделать, рассказывает директор азербайджанского представительства Всемирного фонда дикой природы* Эльшад Аскеров.

Еще сто лет назад на равнинах Талыша и в камышовых зарослях по берегам Куры водились тигры. Их называли туранскими или каспийскими. Это были могучие ярко-рыжие кошки. Зимой их мех становился таким густым и длинным, что животы смотрелись в два раза больше, а на мордах вырастали «бакенбарды», и туранские тигры казались громадными непобедимыми зверями. Их было много, и с людьми они встречались редко – земли хватало и тем и другим. Но людям не сиделось на месте: они стали селиться в местах, где обитали тигры, и там исчезла дичь. Тогда тигры стали резать домашний скот, а люди принялись их за это убивать. Убивали тигров и просто так, ведь это почетно – победить сильное и опасное животное. Один за другим туранские тигры превращались в охотничьи трофеи, пока в 1932 году не пристрелили последнего. Так тигры исчезли с территории Азербайджана и не появятся там больше никогда.

Подобная судьба грозит сегодня еще пяти видам животных: медведю, волку, орлу, джейрану и леопарду. Последних в Азербайджане осталось всего 15.

Большие кошки

Кавказский леопард сильный, крупный – до 60 килограммов весом и до 170 сантиметров в длину. Он отличный охотник, бегает со скоростью 60 километров в час, прыгает с места на три метра, а с разбега – на все шесть. У него мягкий пушистый мех золотистых оттенков с черными пятнами. У каждого леопарда свой неповторимый рисунок и форма этих пятен, как у человека – отпечатки пальцев. Лапы у зверя короткие, поэтому в глубоком снегу он охотиться не может и высоко в горы не забирается. Но любит ходить по гребням холмов – так, чтобы видеть все пространство по обоим склонам и примечать будущую жертву. Леопард одинок и гуляет сам по себе – до тех пор, пока не настает брачный период. Тогда самка находит способ привлечь самца на свою территорию, и леопарды на короткий срок создают пару.

Самец ухаживает за самкой в классических традициях: долго, настойчиво и терпеливо, совершая маленькие подвиги и делая широкие жесты. Наконец заключается короткий и счастливый союз, в результате которого у самки обычно рождается два детеныша. Самка живет на территории площадью 10–15 тысяч гектаров, а самец обычно контролирует пространство двух-трех самок, но может в поисках любви уйти и очень далеко. Так, например, поступил леопард, которого специалисты Азербайджанского представительства Всемирного фонда дикой природы* обнаружили в районе Мингячевирского водохранилища. Специально установленные фотокамеры несколько раз ловили этого зверя в свои объективы. А потом он исчез. Есть основания считать, что он не стал жертвой браконьеров, а ушел на Северный Кавказ.

Оставшись одна, леопардесса растит своих детенышей как обычная кошка: укрывает и почти не отходит от них, пока они слепые, при малейших признаках опасности перетаскивает в другое гнездо. Учит охотиться: сначала дает котятам играть со своим хвостом, потом приносит им полуживую жертву, дальше они будут вместе с мамой охотиться на козлят и кабанят.

Целый год, а то и больше мама неразлучна с детьми. Но почувствовав приближение следующей течки, становится неласкова с детенышами, и те уходят. Так начинается их самостоятельная жизнь…

Рассказывает директор Азербайджанского представительства Всемирного фонда дикой природы* Эльшад Аскеров: «К тому времени когда детеныши расстаются с матерью, один из помета часто уже погибает из-за болезней или его убивают другие хищники. Покинув мать, этот неопытный неприкаянный молодняк становится группой риска. Дома у них нет: они бродят по чужой территории. Еды мало, потому что мало опыта и сил для удачной охоты. И они идут туда, где добыть еду просто, – на пастбища, где пасется домашний скот. Как только молодой леопард убивает первого барана или теленка, начинается охота людей на него самого».

Вот так и получилось, что популяция кавказских леопардов в Азербайджане практически исчезла. Это случилось вскоре после того, как истребили туранского тигра: примерно с 1960 года достоверных данных о том, что на территории Азербайджана обитает леопард, не поступало. Иногда чабаны встречали этого зверя в Нахчыване, Карабахе и Талыше. С 2000 года Всемирный фонд охраны дикой природы* начал амбициозный проект по спасению кавказских леопардов на Кавказе. Вскоре эту работу поддержала и организация IDEA (Международный диалог по охране окружающей среды), которую возглавляет Лейла Алиева. Но сначала надо было выяснить, где еще есть леопарды.

Найти и сохранить

Наблюдения показали, что звери остались в четырех районах: основная часть (пять или шесть животных) – в Талыше, а также в Нахчыване, Карабахе и засушливых местах вокруг Мингячевирского водохранилища на границе с Грузией. В «леопардовых» местах установили фотоловушки – камеры, которые начинают снимать, когда видят движение или чувствуют тепло. С этим, кстати, были связаны трудности, потому что приборы упорно реагировали на движение чего угодно – веток, тронутых ветром, падающих листьев, пролетевшей птицы, любой мелкой живности – и снимали все. Тепловые фотоловушки оживали, как только их нагревало солнце, и начинали снимать все подряд. Когда удавалось запечатлеть леопарда, это было большой удачей.

Эльшад Аскеров: «В Талыше, в Гирканском национальном парке, например, чаще других попадал в кадр роскошный самец, которого мы назвали Шинханом (шинданским ханом), потому что он жил на склонах горы Шиндан. Также фотоловушка поймала самку и еще одного молодого леопарда, скорее всего, самца. В Нахчыване камера тоже сфотографировала самку. Мы назвали ее Хоуп – от английского hope, «надежда»: надеялись в скором времени увидеть ее с детенышами. Но они пока не попались в наши фотоловушки. Зато камера увидела другую самку, да еще и вместе с самцом! Это было не фото, а видеосъемка: парочка прогуливалась по своим угодьям, и самец метил территорию. Из этого можно сделать сразу три радостных вывода. Во-первых, значит, поблизости есть и другие леопарды: когда конкурентов мало, самцы территорию не метят. Во-вторых, маркировка территории означает, что самец не появился на ней «транзитом», а постоянно живет здесь, это его земля. Ну и в-третьих, поскольку у пары явно было свидание, значит, нахчыванская самка должна родить детенышей».

Кстати, не все леопарды попали в объектив. В Фонде дикой природы хранятся снимки семи зверей, а на деле специалисты считают, что их, повторимся, около 15. Всего 15. Если бы азербайджанские леопарды жили изолированно от своих зарубежных сородичей, это означало бы вырождение популяции из-за неизбежных близкородственных скрещиваний. Но, к счастью, леопарды не соблюдают визовый режим и свободно передвигаются к соседям и обратно. Это дает надежду, что когда-нибудь красивых пятнистых зверей станет больше. Эльшад Аскеров считает, что в «леопардовых» районах Азербайджана с комфортом могли бы обитать 50–70 животных. Для этого есть и площадь, и корм: ведь за последние десять лет увеличилось поголовье горных козлов и кабанов, на которых охотятся леопарды.

Но есть одно серьезное препятствие – люди.

Эльшад Аскеров: «В Талыше, в Гирканском национальном парке, например, чаще других попадал в кадр роскошный самец, которого мы назвали Шинханом (шинданским ханом), потому что он жил на склонах горы Шиндан. Также фотоловушка поймала самку и еще одного молодого леопарда, скорее всего, самца. В Нахчыване камера тоже сфотографировала самку. Мы назвали ее Хоуп – от английского hope, «надежда»: надеялись в скором времени увидеть ее с детенышами. Но они пока не попались в наши фотоловушки. Зато камера увидела другую самку, да еще и вместе с самцом! Это было не фото, а видеосъемка: парочка прогуливалась по своим угодьям, и самец метил территорию. Из этого можно сделать сразу три радостных вывода. Во-первых, значит, поблизости есть и другие леопарды: когда конкурентов мало, самцы территорию не метят. Во-вторых, маркировка территории означает, что самец не появился на ней «транзитом», а постоянно живет здесь, это его земля. Ну и в-третьих, поскольку у пары явно было свидание, значит, нахчыванская самка должна родить детенышей».

Кстати, не все леопарды попали в объектив. В Фонде дикой природы хранятся снимки семи зверей, а на деле специалисты считают, что их, повторимся, около 15. Всего 15. Если бы азербайджанские леопарды жили изолированно от своих зарубежных сородичей, это означало бы вырождение популяции из-за неизбежных близкородственных скрещиваний. Но, к счастью, леопарды не соблюдают визовый режим и свободно передвигаются к соседям и обратно. Это дает надежду, что когда-нибудь красивых пятнистых зверей станет больше. Эльшад Аскеров считает, что в «леопардовых» районах Азербайджана с комфортом могли бы обитать 50–70 животных. Для этого есть и площадь, и корм: ведь за последние десять лет увеличилось поголовье горных козлов и кабанов, на которых охотятся леопарды.

Но есть одно серьезное препятствие – люди.

Надежда

*Всемирный фонд природы (WWF)включен в перечень иностранных и международных неправительственных организаций, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации