Культура
Пространство современного искусства YARAT представляет персональную выставку народного художника Фархада Халилова «Между небом и землей». Экспозиция открылась в Музее азербайджанской живописи XX–XXI веков и объединила живописные полотна, созданные в последние годы, а также графические листы, которые до сих пор не выставлялись.
Фархад Халилов не любит, когда его работы называют пейзажами, и говорит, что изображает состояние природы. Его картины стилистически близки абстрактному минимализму, тем не менее в них почти физически чувствуется конкретность места и момента. Изображение зачастую сведено к простому иероглифу, образно и поэтически выражающему впечатление от южной природы.
Название выставки – «Между небом и землей» – является в каком-то смысле подсказкой: то, как Халилов видит ландшафт, сродни взгляду, который открывается с высоты птичьего полета. Когда лишние детали не мешают воспринимать мир как целое: лоскутное одеяло полей, кривые линии рек и дорог, контраст линии горизонта.
Халилов – действующий председатель Союза художников Азербайджана, выпускник Строгановки и Полиграфа, условно принадлежит к младшему поколению «абшеронской школы».
«Мое общение с этой компанией (мы ведь понимаем, что название «абшеронская школа или группа» условно), – рассказывает художник, – началось в 1962 году. Я был студентом Бакинского художественного училища, прочел тогда роман Стоуна о Ван Гоге «Жажда жизни» и совершенно с ума сошел. И вот с этой книгой ходил по скалам – рисовал. Тогда я познакомился с Кямалом Ахмедом, он привез меня в Бузовны к Джаваду Мирджавадову, в доме которого собирались «абшеронцы». И мы гуляли от моря до моря, спали на бетоне, постоянно что-то обсуждали. Тогда я написал работу «Баня», кубистическую вещь – у меня было настоящее чувство полета. Так началось мое абшеронское время».
Абшеронцев объединяло романическое желание понять место художника в мире. Красота Абшерона, недоступная прочим, объединяла группу. «Мы любили пустыню. Чтобы простор был. Старый Абшерон начал уходить от нас в конце 1960-х, когда в Бузовнах появились первые шиферные крыши. Всегда они здесь были плоские, а тут возник серый мрачный шифер. И мы ходили, плакали, когда появился этот противный серый цвет», – вспоминает Халилов.
Художник потратил немало сил, чтобы собрать серию, посвященную старому Абшерону. Доделывал работы, начатые еще в 1960-е, поднимал старые эскизы и графические листы.
Продвигаясь по выставке, можно проследить изменение не только ландшафта, но прежде всего отношения к нему. Халилову всегда были присущи сдержанность колорита и минимализм композиции. Но в какой-то момент детали уходят. Остается лишь чистый взгляд на мир как на место, где встречаются противоположные стихии: воздух и земля, море и солнце, горы и ветер.
В 1960–1970-е годы Фархад Халилов много времени проводил в Москве в среде художников-нонконформистов, посещал квартирные выставки и кухонные посиделки. Был прекрасно знаком с богемной жизнью столицы, его считали своим и в компании московских концептуалистов. Работы Халилова выставляли и печатали в оттепельной «Юности». Однако от московских коллег его отличает принципиальное отсутствие описательности и литературности. «Я хорошо знаком с поэзией – азербайджанской и русской, но однажды, будучи у друга в Москве, взял с полки сборник хокку, прочел всего три строки: «Весна уходит. Плачут птицы. Глаза у рыб полны слезами», – и потерял сознание. Я минималист от природы», – говорит художник. В своих работах он старается передать невидимые глазу знаки: запахи, атмосферу, состояние природы, настроение, – поднимая зрителя над реальностью и избавляя его от ненужных подробностей, мешающих понимать мир в его простоте и целостности.
Личности 