В сборнике рассказов «Послезавтра» собраны самые ранние и последние тексты Наргиз Багирзаде.Вместе они превратились в исследование отношений автора с собой и с жизнью.

С Наргиз Багирзаде мы познакомились на съемочной площадке фильма «Не бойся, я с тобой – 1919». Обменялись дежурной информацией: обе учились во ВГИКе, она – на сценарном у Ибрагимбекова. Мало ли тех, кто учился во ВГИКе… Но Наргиз запомнилась. Про таких девушек говорят «очень милая». В отличие от большинства киношников, она почти вызывающе неспешная – спокойная и задумчивая. Этим и выделялась из суетливой гусмановской массовки.

Позже в руки попался небольшой сборник «Послезавтра» с фотографией Наргиз на обложке и теплым предисловием Рустама Ибрагимбекова. Из этого текста я узнала, что Наргиз работает в банке, растит дочку, что во ВГИКе училась, продолжая трудиться и разрываясь между двумя столицами. Такие детали всегда вызывают уважение. Тем более что в немногочисленных интервью она, опять же в отличие от многих коллег, не жалуется на судьбу: дескать, приходится зарабатывать на жизнь нелюбимым делом. Просто и спокойно констатирует: «Я работаю в банке, и это моя текущая реальность. К тому же меня окружают замечательные, умные, интересные люди».

Впечатление от ранних рассказов такое же, как от автора: милые. Не меньше, но и не больше. Девичьи темы, складно изложенные по-киношному короткими фразами, ритмично уравновешенными предложениями. Легкое женское перо, которому прощаешь и голубоглазых юношей, и контрастную сверх меры реальность, и капли крови на черном платье – просто потому, что понимаешь: автор по праву возраста ближе к миру детей.Но постепенно из этого упругого, как подростковая походка, стиля вырисовывается нечто большее, чем экзальтированная девичья реальность с любовями и нелюбовями. Автор мужает на глазах: сборник состоит из рассказов ранних и недавних. Причем последние выдвинуты на первый план: «Пыль на ветру» – так называется зрелая часть сборника. И эта самая «пыль» – вещественное доказательство абсурдности и невесомости наших будней – ложится на легкие строки, хороня под своим серым покровом наивное девичье письмо. Впрочем, порой оно выбирается из-под этой пелены, но выглядит уже иначе – как выстраданное право на элементарную радость. Потому что зрелая Наргиз прекрасно чувствует несправедливость и злобную сущность повседневности, этой самой пыли, которая чем мы старше, тем плотнее и беспросветнее. Но одновременно автор оставляет своим героям шанс: внезапный порыв морского ветра в любой момент может разрушить монохромность жизни. Надо только не забыть открыть окно. «К счастью, мир устроен таким образом, что после дня «б» наступает день «а».